* * *

Ожидания
Выжженная земля.
Сухим глотком
Горло отметит новый
Отрезок времени.
Тополя
Вонзились в небо,
И очень похож на сверла
Их плоский ряд.
А мозг отмечает:
Стали
Ложиться тени на вещи,
На все подряд,
И даже на небо.
И облака - из стали.
Экраны заполнены
Танцем взбесившихся волн,
Когда их,
Сдавленных,
Вдруг отпускают. К воле
Стремится сила
Сбывшаяся, и вот -
Полоски, пятна,
И старая плёнка, что ли -
Полоски, проблески...
Мир пропадал вверх дном
И тёк,
Расплавившись,
В медленной вспышке света. -
На фотографии
Замерший перед броском
Мир - только слышимость,
Музыка без сюжета,
Он весь из связок,
Весь из волокон. В нём
Нет ничего.
Только пить.
Только выжжен воздух
Ожидания
Лопнувшим узелком
В натяжении нитей.
Ослаблены связки. Поздно:
Мир напрягался
И снова собрался в ком,
Весь переплавлен
И снова наполнен. Поздно, -
Как устоять
Перед новым его броском.

* * *

Ночь - это край
Земли. По нему
Древняя мышь
Иногда пробегает.
Сыч не смеётся,
Собака не лает,
Где-то притихшая
Смотрит во тьму.

Дом на краю.
У самого края
Воздуха волны,
Касаясь ветвей,
И до меня
Долетают, играя
С лёгкой-прелёгкой
Причёской моей.

Ночь - это сыр
На тарелке, где в доме
Воздуха волны
И ломти луны
Движутся в небо,
Хотя они, вроде,
У потолка
Задержаться должны.

Где-то хозяйка
Невидимо снится,
Где-то хозяин
Приносит покой.
С краю же, видимо,
Больше не спится,
Медленно звёзды
Скользят над чертой.

Дышит родник
Пузырьковой прохладой.
Сорванный лист
Полетел в пустоту.
С краю земли
Под плетёной оградой
Древняя мышь
Замерла на посту.

ПЕСНЯ ВОЗЧИКА
(псевдоримская)

Скорее спать,
Чем что-нибудь другое.
Из колыбельных
Соткан круг земли. -
Так вижу я.
Согласные со мною,
В туманном море
Дремлют корабли,

И с песней вод
Почти что колыбельной
Несёт река,
Не ведая огней,
Во тьму долин
Свой сонный яд смертельный
И травы гнёт
Мелодией своей.

Так засыпают все
В пределах мира -
Ум каждого
Приемлет пустоту.
В нагретый воздух
Каплями эфира
Влит яд реки,
Прозрачный на свету.

Я вечно здесь.
Я тот, кто ожидает.
И каждого,
Кто спустится, везу,
А он сидит
И молча наблюдает,
Как льётся ртуть
Под волнами внизу.

Но что же ты
Так страшно смотришь в воду,
Покорно пьёшь
Снотворное вино,
Что превращает
В горную породу
Твои глаза,
Закрытые давно.

А мне не мил
Ни песен колыбельных
Пустой мотив,
Ни наговор воды,
Я был бы рад,
Когда б людей отдельных
Из смерти шаг
Прервал мои труды

Надолго,
Иль ненадолго... А впрочем,
Какое дело возчику. Я сам
Подчас дремлю
На вёслах вполуночи,
Пока мой Stix
Струится по холмам.

* * *

Лист неосенний,
Но сорван ветром
И брошен в воздух.
Потом такие
Текут завесой,
Но это после.

Порыв короткий,
А лист кружился
И кувыркался,
И в пальцах-лодке
Он опустился
И задержался.

Потом с ладонью
Его качнуло
В едином слоге
И сдуло ветром.
А это было
Письмо с дороги.

Уже не глядя,
Но всё держу
Пустоту в ладони.
Смотрю на небо
Сквозь золотую
Прореху в кроне.

И в то же время,
Забыв пространство,
А с ним - аллею,
Тот неосенний
Держу в ладонях,
Читать не смею.

a_letter FROM THE ROAD.

Non-autumn leaf
Was taken by the wind
And thrown in air
And turned and turned about.
When both my hands
Came close,
He was between.
Like clean-cut boat -
When hands were opened out.

And then there's come
A light unknown pain.
There was no reason,
But I used to hold.
The wind returned,
And he was blown again -
Non-autumn leaf,
A latter from the road.

I stand alone
Under the summer tree.
I see the sky
Through the summer lace of gold.
I hold my hand,
I never start to read,
But it's inside,
a_letter from the road.

\ \ \